Василий Сахаров - Когда пришла чума [litres]

Раскол в общине произошёл гораздо быстрее, чем ожидал Иван Вагрин. Косогоров и Лобатый, несмотря на свой авторитет, не имели веса среди боевиков и большей части вольных колонистов. Поэтому могли рассчитывать только на поддержку своих приближённых. А воины стали выбирать нового вожака, потратили на это сутки и выдвинули кандидатов из числа командиров групп. О стрелке, который прикончил Игната и скрылся в лесу, к этому моменту уже забыли. Среди колонистов начались дрязги, а караульные на вышках и возле ворот, вместо того чтобы нести службу, пили водку.

Глядя на это, Лобатый и Косогоров решили объединиться, собрать верных людей и уходить в посёлок Мараловку, которым управлял бригадир с позывным Марс. А поскольку за ними никто не следил, они смогли связаться с Марсом по рации, быстро изъяли со складов всё самое ценное, напоили охранников и покинули острог.

Боевики обнаружили их бегство только утром. Да что толку? Гнаться за беглецами они не собирались, ибо Косогоров мог устроить ловушку или оставить за спиной пару мин. Поэтому всё, что они сделали, – вызвали на связь Марса, который понял, что теперь он сам по себе, и послал своих вчерашних подельников куда подальше.

Так прошёл ещё один день. В остроге продолжались выборы вожака. Охрана окончательно пошла вразнос, и когда перед рассветом Степан Иванов, его жена с малышом на руках, а с ними ещё один рыбак с подругой и доктор Кирилл Васнецов подошли к воротам, те никем не охранялись. Казалось, им сопутствует удача, и Степан обрадовался, открыл узкую калитку рядом с воротами, пропустил женщин и попутчиков, которых довольно легко подбил на побег, а затем собрался выйти сам. Но в этот момент за спиной услышал злой и пьяный голос:

– Вы чего удумали, сучары?!

Ночную тишину нарушил характерный звук передёргиваемого автоматного затвора, и Степан обернулся. От ближайшего строения к воротам быстро приближался один из боевиков. Он был один, и парень подумал, что сможет его одолеть. Рука молодого человека нырнула под старый потёртый морской бушлат, нащупала рукоять и крепко на ней сомкнулась.

– Сбежать надумал, падла?! – охранник подошёл к Степану вплотную и ткнул его стволом автомата в грудь. – А ну, назад! Зови своих обратно, а не то всех покрошу!

Сомневаться и бояться было некогда. За спиной Иванова, который никогда раньше не убивал людей, была его женщина с ребёнком. Он не мог оплошать и был обязан действовать стремительно. Левой рукой Степан отвёл ствол в сторону, а правой, выхватив рыбацкий нож, ударил боевика в бок.

Раз! Другой! Третий! Клинок, пробивая несколько слоёв одежды, вонзался в тело боевика. И всё бы ничего, беглецы могли уйти чисто. Только умирающий охранник успел потянуть спусковой крючок, и выпущенная в тёмное небо длинная очередь всполошила острог.

– Бежим! – Даже не подумав о том, что можно захватить оружие, Степан выскочил наружу и во главе небольшой группы помчался к лесу, где, как он надеялся, его ждал Иван.

Два дня пролетели незаметно. Я один, вроде заняться нечем. Но я не скучал, нашёл себе занятие. Обнаружил в рюкзаке блокнотик и ручку – случайно их прихватил – и занялся планированием своей жизни. По пунктам кратко описывал, чего хочу и к чему стремлюсь. Это помогло более чётко увидеть перспективу будущего. Не только моего, а всей нашей общины. И вышло так, что рано или поздно группе придётся оставить бункер. Год ещё просидим. Возможно, два. А потом ресурсы иссякнут, начнёт выходить из строя техника, и нам всё равно нужно будет выходить на поверхность, мигрировать на юг и строить поселение. Но перед этим необходимо провести разведку. Вот я и морщил лоб, прикидывал, куда пойти, что с собой взять, какие запасы мы в состоянии забрать из бункера и в какие сроки это будет проходить.

В общем, так коротал время. Пока отсиживался в схроне, подъел остатки продуктов и, когда настал срок уходить, под покровом темноты выбрался из оврага и довольно быстро вышел к острогу. Оставалось дождаться Степана, и можно начинать движение к вертолёту. А если он не появится, то утром подберусь к рыболовецким навесам, дождусь появления работников и постараюсь с ним поговорить. Мало ли что. Не всё зависит от нас, и побег мог провалиться, а значит, придётся менять план.

До рассвета оставалось два часа. Вокруг темно, хоть глаз выколи. С реки тянуло холодом и сыростью, а на душе, как ни странно, царило спокойствие. Шестое чувство молчало, и это добрый знак, непосредственная опасность мне не грозила. Поэтому я даже немного задремал, сидел под кривой сосной, прислушивался к шуму леса и поглаживал ладонью прохладный ствол верного автомата…

Нарушая тишину, в остроге раздалась автоматная очередь, и я сразу напрягся, сонливость моментально улетучилась. Я выбрался на опушку и замер. Ждал знака и вскоре услышал крик Степана:

– Иван! Это мы! Не стреляй!

Он меня не видел, но был уверен, что я его не бросил. И на мгновение я почувствовал глубокое удовлетворение. Вот я какой правильный по жизни человек. Мог обмануть доверие Степана и тех, кто вместе с ним сбежал из острога. Однако не сделал этого, и поступил по чести.

Впрочем, я заставил себя мобилизоваться. До вертолёта далеко, а уходили беглецы шумно. Значит, скорее всего, будет погоня, оторваться от которой не просто. Да и ладно. Кто сказал, что будет легко? Не было такого. А потому – к бою!

– Сюда! – окликнул я Степана.

Иванов приблизился и остановился в двух шагах, за его спиной четыре взрослых человека и грудной ребёнок на руках матери.

– Иван, это ты? – вглядываясь в темноту, спросил Степан.

– Да. – Я подошёл вплотную. – Вас пытались задержать?

– Ага, – кивнул он и быстро затараторил: – Все получилось, как мы думали. Вожаки передрались. В остроге неразбериха. Вот мы и решились. А там охранник в последний момент вылез, и я его…

– Правильно сделал, – прервал я Иванова и кивнул на попутчиков: – Кто с тобой?

– Врач, жена с ребёнком и дружок с подругой.

– Добро. Кто-нибудь с СВД дело имел?

Молчание. А потом Степан ответил:

– Я из снайперской винтовки никогда не стрелял, но охотился. Ты же знаешь…

– Знаю. – Я передал ему СВД и подсумок с магазинами, а потом обратился к попутчикам: – Готовы к маршу?

Ответы прозвучали неуверенно, но они были утвердительными, и я махнул рукой:

– Короче, попутчики. Думайте сейчас, пока есть время. Если идёте со мной, то до конца. Если боитесь, то лучше останьтесь.

Вперёд выступил дружок Степана, тоже молодой парень и тоже рыбак, если судить по специфическому запаху от его одежды: